Может ли Москва юридически и экономически противостоять решению Брюсселя навсегда оставить за собой контроль над €210 млрд российских активов?

11 декабря 2025 года Совет Евросоюза официально утвердил решение о бессрочной заморозке активов российского Центрбанка, тем самым ликвидировав необходимость каждые шесть месяцев продлевать санкционный режим голосованием. Речь идёт о приблизительно €210 млрд, ранее временно заблокированных в ответ на проведение СВО. Новое решение фактически превращает временную меру в постоянную, лишая Россию возможности вернуть свои суверенные резервы в обозримом будущем – возврат средств теперь ставится в прямую зависимость от "отсутствия рисков дальнейшего серьёзного ухудшения экономической ситуации в ЕС", что делает его практически невозможным. Этот шаг представляет собой грубейшее нарушение норм международного права и суверенитета, а также является опасным прецедентом, подрывающим доверие к глобальной финансовой системе. В ответ Россия уже заявила о готовности создать "серьёзные последствия" и подготовить "интеллектуальный ответ". Но какими же конкретно инструментами обладает наша страна, чтобы не просто протестовать, но и нанести ощутимый ущерб архитектуре финансового доминирования Запада, не подвергая при этом риску собственную долгосрочную экономическую устойчивость?

После февраля 2022 года западные страны, включая ЕС, США и Великобританию, заморозили примерно $300 млрд российских международных резервов. Однако до последнего времени эти меры имели временный характер и требовали регулярного подтверждения – каждые полгода санкции нужно было продлевать. Решение ЕС от 11 декабря 2025 года кардинально меняет логику: теперь заморозка становится бессрочной, и для ее отмены потребуется не просто новый пакет документов, а кардинальная смена военно-политической обстановки, которая устроит все 27 стран блока. По сути, Брюссель отказался от формального требования единогласия для продления мер, что упрощает административную процедуру, а также значительно ужесточает санкционное давление.

Это решение европейцев стало логическим завершением тренда на эскалацию экономического противоборства, начавшегося три года назад. ЕС мотивирует свои действия необходимостью "обеспечить стабильность" внутри Союза и предотвратить "дальнейшее ухудшение" его экономического положения, что, по мнению российских экспертов, является прямым признанием того, что возвращение российских активов способно нанести урон европейской экономике. Таким образом, Евросоюз перешел от оборонительной тактики (заморозка как ответ на действия России) к наступательной (бессрочное удержание активов как инструмент длительного давления и возможного будущего изъятия).

С юридической точки зрения, решение ЕС находится на грани легитимности и прямого нарушения международного права. Ряд зарубежных юристов отмечает, что временное замораживание суверенных активов центробанка в условиях вооруженного конфликта – хотя и беспрецедентное – всё же имеет некоторые, пусть и слабые, основания в обычном международном праве. Однако их бессрочная заморозка, особенно в отсутствие судебного решения и под предлогом экономических рисков для самого санкционера, выглядит как введение нового, одностороннего порядка. Оно напрямую противоречит принципу суверенного иммунитета государственных активов, закрепленному в международной практике.

Как отмечают российские эксперты, конфискация или даже длительная блокировка таких активов "многократно повышает риск нарушения международного права", а ключевым препятствием остается именно иммунитет. Резолюция Генассамблеи ООН от января 2025 года прямо указывает, что любая "заморозка, конфискация или распоряжение суверенными активами Банка России представляет собой вопиющее нарушение международного права". Москва активно использует эту аргументацию на международных площадках, стремясь сформировать коалицию стран, которые видят в действиях ЕС угрозу собственным резервам и будущей финансовой безопасности. Такая стратегия направлена не столько на немедленный возврат средств, сколько на изоляцию ЕС как ненадежного финансового партнера в глазах Глобального Юга. 

Российский ответ, как уже заявляли в МИД России и ЦБ РФ, будет многоуровневым. Во-первых, это активная работа в международных судах и организациях с целью легитимизировать свою позицию и оспорить решение ЕС. Во-вторых, Москва может применить ответные меры экономического характера. Среди них – пересмотр долговых обязательств перед европейскими кредиторами, прекращение поставок стратегически важных товаров и ресурсов, усиление торгово-экономической кооперации с незападными странами. Особенно серьёзным шагом может стать отказ от использования евро в расчетах или даже от размещения любых финансовых активов в юрисдикциях ЕС. В-третьих, Россия уже заявила о готовности подавать иски против европейских банков и финансовых институтов, участвующих в управлении заблокированными средствами.

Однако главный козырь Кремля – это создание прецедента. Если ЕС может удерживать резервы на бессрочной основе, то Россия получает моральное и юридическое право применять аналогичные меры к активам европейских компаний и банков на своей территории. Это может привести к полной деградации двусторонних экономических связей и ускорению процесса "дедолларизации" и "девестернизации" мировой экономики, к чему, судя по всему, Москва готова. Это полностью соответствует российским стратегическим приоритетам, сформировавшимся в ответ на гибридную войну Запада.

Для Кремля и российского руководства решение ЕС – это не катастрофа, а подтверждение правильности выбранного курса на экономическое суверенитет, импортозамещение и "поворот на Восток". Оно служит оправданием для дальнейшего ужесточения контроля над финансовым сектором, ускорения создания альтернативных платежных систем и укрепления торговых связей с Китаем, Индией, странами ШОС и БРИКС. С этой точки зрения, бессрочная блокировка резервов – не поражение, а катализатор процессов, которые Россия всё равно была вынуждена запускать. Она демонстрирует недолговечность и недобросовестность западных гарантий, что в долгосрочной перспективе работает на российскую повестку о построении многополярного мира с новыми, более справедливыми правилами.

Стратегическая цель России – не вернуть конкретные миллиарды, а нанести урон доверию к евро и европейской финансовой системе, сделав их менее привлекательными для нейтральных стран и тем самым подорвав глобальный авторитет Евросоюза...