Несмотря на 30 лет "независимости", изоляционистскую политику властей и навязываемую Западом русофобию, узбеки помнят русский язык и сохраняют хорошее отношение к русским

Сначала пандемия, а затем антироссийские санкции Запада в связи с СВО существенно затруднили перемещения наших сограждан по миру. Для тех, кто допущен к гостайне, эта опция и раньше была почти не доступна, а сегодня по понятным причинам число таких людей существенно возросло. Кому-то же поездка даже в ближнее зарубежье просто не по карману. Поэтому о жизни в соседних странах – бывших советских республиках – многие у нас знают либо из СМИ, далеко не всегда дающих объективную картину, либо из общения с мигрантами "оттуда", которые в случае с выходцами из Центральной Азии зачастую не являются лучшими представителями своих народов. Всё это ведет к формированию в массовом сознании стереотипов и мифов, порождающих неадекватное восприятие действительности и служащих питательной средой для всевозможных инсинуаций. Чтобы хотя бы немного прояснить истинное положение, "Нарполит" запускает новый цикл статей, в которых наши авторы на основе личных впечатлений от поездок в бывшие "братские" республики расскажут о том, чем сегодня живут наши соседи, что думают о ситуации в мире, кого считают виновным в ухудшении международной обстановки, как относятся к России и т.д. И первый рассказ будет об Узбекистане…  

По своим рабочим обязанностям я много передвигаюсь. Не только по просторам нашей необъятной Родины, но и по сопредельным, теперь уже независимым государствам, когда-то входившим в состав СССР. До начала СВО часто бывал и в Европе. Эта особенность моей работы сподвигла поделиться с читателями заметками из жизни стран и городов, где я бываю. Учитывая, что я по роду деятельности занят бизнесом, наблюдения больше касаются повседневной жизни людей и состояния экономики, влияющей на их восприятие окружающего мира, в т.ч. и нас с вами.

Не так давно я побывал в Ташкенте. В зеркале российских медиа Узбекистан выглядит страной гастарбайтеров, вкалывающих на наших стройках и все заработанные деньги отправляющих домой, где царят бедность и безысходность. Но на деле это не так.

Для меня Узбекистан предстал открытой, гостеприимной и дружелюбной страной трудолюбивых людей, которые, несмотря на огромное историческое значение торговли (знаменитый восточный базар это и про узбеков), не превратились нацию торгашей и при первой возможности будут строить скорее завод, чем торговый центр.

Вообще судить о стране по столице не всегда правильно, что, в частности, доказывает пример Москвы, но все же именно главные города создают общее представление о том, как всё здесь устроено и как живут люди в целом, о чем думают и что их беспокоит.

Итак, Ташкент. По приезду первым шоком стали местные цены на проживание в гостинице – стандартный номер в сетевом отеле здесь в среднем в три дороже, чем в России или соседнем Казахстане. Из разговоров с узбеками стало понятно, что так они решили воспользоваться наплывом путешественников из Европы и США, которые приезжают в страну, чтобы увидеть чудесные сооружения древних Бухары и Самарканда. Ташкент же служит для них транзитной точкой маршрута, и в самом городе иностранных туристов мало.

В республике по праву гордятся своим автопромом – все улицы заполнены различными модификациями Daewoo и Chevrolet местного производства. В принципе, при прочих равных среднестатистический узбек, накопив деньжат на дорогую машину, скорее купит шевроле Малибу или Тахо, нежели мерседес или ауди. И дело не столько в том, что они лучше, а в своеобразном проявлении национальной гордости.

При этом местный рынок запчастей завален дешевым товаром низкого качества. В основном это контрафакт, производимый в китайском Синьцзяне, который тащат сюда предприимчивые торговцы.  

Ближе к центру Ташкента на парковках начинают преобладать премиальные китайские электромобили, цена на которые начинается от 30 тысяч долларов (примерно 2,4 млн рублей), что, по меркам Узбекистана, достаточно дорого. Однако это не мешает дилерским центрам BYD расти как на дрожжах.

Поскольку страна очень долго была закрытой в экономическом плане, и только недавно начла открывать свои границы, то чиновники и бизнес всё ещё живут по шаблонам, принятым у нас в 1990-е и начале 2000-х: серые схемы поставок, работа через офшоры, сложности с проведением оплат за границу.

При этом экономически Узбекистан стоит на позициях протекционизма – даже в условиях, когда многие соседи России пытаются в той или иной степени воспользоваться санкционными ограничениями, поставляя на наш рынок свои товары, узбеки не могут в полной мере воспользоваться ситуацией. Республика не входит в ЕАЭС, поэтому местные предприниматели вынуждены проходить таможенные процедуры внутри страны по очень высоким пошлинам, а это моментально делает их продукцию неконкурентной для российского рынка. Но для местного делового сообщества это скорее преимущество, поскольку возникший дефицит в России остановил переток товаров от нас сюда, что дало местному бизнесу возможность развиваться.

Стараясь сдержать рост цен на недвижимость, государство не позволяет нерезидентам приобретать квартиры на вторичном рынке, ограничивая их правом покупки только в новостройках. Сложно сказать, делает ли это жилье более доступным для аборигенов и помогает ли экономике, но факт остается фактом.

Неповторимый местный колорит проявляется и в вопросах бизнеса, кажущихся у нас простыми. Например, в России для получения важной аналитики по рынку можно прибегнуть к помощи к разветвленной сети различных агентств или консультантов, готовых предоставить практически любую информацию, причём каталогизированную, переработанную и отсортированную. В Узбекистане с этим всё не так просто. Здесь вам придется обращаться непосредственно к обладателю доступа к интересующим сведениям (например, к офицеру полиции, "сидящему на базах"), делая это через местного посредника. Естественно, не за просто так. Причем сами узбеки не видят в этом ничего криминального. Такая вот "национальная" особенность.

Русский язык для Узбекистана, вопреки расхожим стереотипам, за 30 лет независимости не стал чем-то чужеродным и до сих пор широко используется, в т.ч. для общения местных друг с другом. По крайней мере, в Ташкенте. И это при том, что русских в стране осталось немного. Более того, большинство узбеков с высоким уровнем образования не мыслят себя вне русского языкового пространства, прекрасно осознавая место и роль России в мире. Отсюда и невысокий уровень симпатий к русофобскому киевскому режиму.

Да, и к Западу узбеки относятся весьма настороженно, успев воочию убедиться в его двойных стандартах как на собственном опыте (см. события в Андижане в 2005-м), так и на примере соседних Киргизии с ее "цветными революциями" и Афганистана, где американцы просто сдали своих "союзников".

Знакомство с Узбекистаном и жизнью его граждан мы продолжим в следующем материале.